Сакура…
Деревья сакуры стоят целыми рощами, осыпая землю своими нежными лепестками. Порыв легкого ветра заставляет цветки сакуры рассыпаться, и, словно хлопья снега, кружась, падать на землю. Все поле покрыто лепестками словно ковром. В воздухе чувствуется сладковатый запах этих самых цветущих деревьев, лепестков. Аромат кружит голову и возносит на вершину блаженства и покоя.
Яркое солнце играет своими лучиками в кронах деревьев, освещая их и делая еще более таинственными и прекрасными. Небо удивительно чистое и ясное, цвета бирюзы, придает этому виду некий контраст, который имеет свое очарование.
Она идет по этому полю босыми ногами, в одной лишь легкой, девственно белой, шелковой сорочке. Каждый шаг вызывал мерное колыхание этого причудливого покрова, заставляя его вздыматься легкой волной и тихо шуршать под ногами. Тысячи лепестков, подхватываемые ветром, несутся навстречу, ласково касаются лица, путаются в волосах и распространяют все тот же запах.
Она шагает дальше сквозь эту рощу и улыбается, испытывая неземное наслаждение. Где-то вдалеке слышится шум воды. Девушка идет быстрее. Шум становится все громче, сопровождаясь звонкой трелью перелива воды.
Наконец, она вышла к огромной скале, откуда, красиво пенясь и бурля, падает вода, в кристально чистый водоем, чье дно, как и все вокруг, было усыпано лепестками сакуры. На вершине этой скалы тоже есть деревья, и с них тоже летят вниз, падая то в воду, то на землю, эти прекрасные лепестки. Какие-то из них плавают по глади, а другие медленно уходят на дно.
Девушка подходит ближе. Она встает прямо у самой скалы и смотрит вверх, прямо на кроны одной их сакур. Она протягивает руку, и на нее падает один из лепестков. Вслед за ним падает капелька воды. В лучах солнца она красиво переливается, находясь в нежном лепестке. Падает еще одна капля. Воды в лепестке становится еще больше… и это так восхитительно. А вот и третья капля…
Девушка видит свое отражение в этой воде, чуть подрагивающей от ветерка. Она улыбается. На душе легко, как никогда.
«Кап!»
Вода неожиданно идет красными пятнами. Девушка вздрагивает.
«Кап!»
«Кап!»
«Кап!»
Еще три красные капли падают на лепесток и вода окрашивается багрянцем…
Девушка вскрикивает и роняет лепесток. А красные капли все капают и капают…
Вода в водопаде окрашивается в кроваво-красный цвет, становится вязкой, тягучей. Воздух наполняется мерзким, тошнотворным, приторным запахом разлагающейся плоти.
Девушка испуганно, тяжело дыша от ужаса, отшатывается назад и смотрит наверх. Небо заволокли черные, свинцовые тучи, и стало совсем темно. Летящие лепестки обратились в капли крови, которая дождем оросила землю. По сорочке девушки пошли кровавые пятна. Кровь падала и на лицо, но ее сейчас это не столько волнует как то, что происходит на вершине скалы.
Дюжина тел… окровавленные трупы, испещренные ранами… отдельные части тела: руки, ноги, головы - отрубленные или же оторванные…
Вот что было там вместо деревьев сакуры…
Казалось, что именно от этой кучи и сочится вся кровь…
Вместе с кровью вниз спадают и куски мяса…
Девушка едва сдерживает рвотный позыв…
Обезумевшим от ужаса, страха и непонимания взглядом она смотрит туда… не в силах поверить, что такое возможно…
Нет-нет… не возможно!
Из глаз текут слезы, которые, стекая по щекам, смешиваются с каплями крови на лице…
Затем она видит чей-то силуэт на горе…
Это какой-то человек… в маске с красными глазами…
Он смотрит прямо на нее…
Все нутро будоражит от этого взгляда…
Хочется закричать, убежать, спрятаться, но ее как будто бы какая-то неведомая сила пригвоздила к этому месту и заставляла смотреть… смотреть… смотреть…
Человек протягивает руку…
- Будь с нами… - раздается хриплый голос.
- Нет… - девушка с трудом делает шаг назад, - НЕТ!
- Не противься… тебе не уйти…
- НЕТ!!! – она пытается убежать, но неожиданно падает назад на спину… во что-то вязкое… теплое… липкое…
Это кровь.
- НЕТ!!! – полным страха, ужаса, истерики голосом надрывно кричит она, увязая в этом потоке.
- Тебе не убежать…
- А… а… а… - из груди вырывается астматическое дыхание… она задыхается, но силы остаются на один последний отчаянный крик, - АААААААААААААААААААААА!!!
Перед глазами красная пелена.
За человеком вырастают еще чьи-то силуэты…
Но она не успевает их разглядеть…
Кровь поглощает ее…
Тьма…и больше ничего…

Глава 2. Здравствуй, Токио.

Смолк осенний вихрь.
Все, что от него осталось, -
Дальний шум волны.
(Гонсуй Икэниси)

Тамао вышла из поезда и осторожно ступила на платформу. В нос сразу же ударил запах пыльного и знойного смога. Этот запах немного раздражал ноздри коккури, привыкшей к чистому, свежему и прохладному воздуху в Изумо. Говор людей, их шаги, грохот сцеплений вагонов, подвозящих груз, крики проводников – к такому шуму тоже было трудно привыкнуть после провинциальной тишины, с которой Тамамура давно уже успела свыкнуться.
Решив долго не задерживаться во всем этом столпотворении, Тами, нагнувшись немного в бок, под тяжестью сумки, быстрым шагом пошла в сторону выхода с вокзала. Ее притихшие духи-хранители летели за ней, издавая, разве что, все те же утробные зевки и сонное чавканье. В последнее время они стали вести себя намного лучше. Тамао нашла правильный метод их воспитания, и сейчас енот и лисенок стали трепетно побаиваться свою хозяйку и стараться вести себя хорошо, насколько это вообще возможно.
На выходе девушка вызвала такси, так как до дома Асакуры Йо идти пешком очень далеко, а еще с тяжелой сумкой в придачу – то еще удовольствие.
Водитель во время всей этой поездки как-то странно косился на пассажирку через стекло заднего вида. Девушка показалась ему весьма необычной – все время говорила сама с собой о каких-то непонятных ему вещах. В конце концов, таксист мудро решил, что в общем-то все это его никоим образом не касается – его дело нехитрое: довезти ее до места, получить деньги и уехать за новыми заказами, все как обычно.
И вот, наконец, автомобиль подъехал к большому дому в японском стиле, окруженным забором, одиноко стоящему недалеко от самой дороги. Расплатившись с водителем, Тами вылезла из машины. Таксист достал ее сумку из багажника, отдав ее, распрощался с клиенткой и уехал.
Тами немного тяжко вздохнула, изучающее осматривая дом, который со временем никак не изменился – он именно такой, каким она оставила его в своей памяти. Неуверенно, девушка прошла через ворота и пошагала по вымощенной булыжником тропинке, ведущей непосредственно к входу.
Нажав на звоночек, коккури стала ждать, стараясь унять бешеный стук своего сердца. Еще до конца не проснувшиеся, хранители висели в воздухе за ее спиной и сонным взглядом изучали по-видимому «дизайн» запертой створки, хотя по их пустому взгляду можно было сказать, что они скорее всего изучали какие-нибудь иные далекие вселенные.
Ну вот щелкнул замок. Тамамура заметно напряглась.
В дверях показался весьма заспанный парень с растрепанными голубыми волосами, сдерживаемыми повязкой, в черной футболке, в шортах и с курткой, повязанной на поясе.
Он обвел пришелицу сонным отсутствующим взглядом. Неожиданно порывисто взял из ее рук сумку, пространно буркнул «Спасибо, заходите еще», и створка закрылась перед носом крайне очумевшей Тамао.
Ее хранители даже от изумления проснулись и вопросительно переглянулись меж собой, однако от комментариев воздержались – знали чего это могло им стоить.
Девушка, отойдя от шока, позвонила снова.
В дверях возникло заспанное лицо все того же парня. Он как будто на автомате протянул руки - очевидно для новых податей.
- Хоро-Хоро-сан? – растерянно произнесла Тамао, непонимающе глядя на него.
Взгляд Хоро немного прояснился. Он, прищурившись, стал разглядывать пришелицу. Это была худенькая девушка с розовыми волосами, убранными в маленький хвостик на затылке, на ней было длинное коричневое пальто с большим капюшоном и опушкой бежевого цвета. Она немного смущенно держала перед собой сцепленные вместе руки.
- Тамао-чан? – вопросительно выдал северянин.
- Кто там пришел, Хоро-Хоро? – раздался до боли знакомый коккури голос, заставив ее сердце отбивать барабанную дробь.
Хоро обернулся на источник голоса, да так, что Тами тоже смогла увидеть его. Без сомнения это был Асакура Йо. Он, как и этот дом, почти не изменился. Все те же растрепанные каштановые волосы, рыжие наушники на голове, рубашка нараспашку, подвернутые к низу зеленные джинсы-трубы. Он, разве что, стал взрослее…
Йо подался немного в сторону и заметил, стоящую в дверях Тамамуру.
- О! Привет, Тамао. Ты уже приехала, - он улыбнулся, тепло глядя на подругу детства.
Девушка улыбнулась в ответ. Странно. Она не почувствовала ни-че-го. Абсолютно ничего. Только какую-то родственную теплоту внутри при взгляде на парня, которого когда-то так сильно любила, но не более. Тот самый страх, что не оставлял ее все это время, тут же спал на нет, оставив о себе лишь смутные воспоминания. Коккури улыбнулась еще шире и, по привычке, поклонилась.
- Здравствуйте, Йо-сама. Я рада вас видеть, - тихо проговорила она.
- Я тоже рад, что ты пришла, Тамао! – еще более лучезарно улыбнулся парень.
- Ты давно не заходила, - раздался еще один знакомый голос.
Вскоре показался обладатель, а точнее, обладательница этого голоса.
Анна тоже почти не изменилась. Холодный строгий взгляд угольно-черных глаз, карамельного цвета волосы чуть ниже плечей, синие четки на шее, короткое черное платье. Однако, ее красный платок, который ранее носился на голове, затем на шее, перекочевал на бедра девушки. В принципе, ей это шло.
- Очень давно, - добавила Киояма, скрестив руки и буравя немного смутившуюся девушку своим тяжелым взглядом. Но уголок ее рта неожиданно дернулся в улыбку, а холодный взор оттаял, - Добро пожаловать.
- Анна-сама… - Тамамура почтенно наклонила голову.
- Не стой на пороге, проходи, - отвернувшись, бросила через плечо медиум, - Хоро-Хоро.
Уже было прикорнувший, облокотившись о косяк, северянин вздрогнул и вытянулся в струнку.
- Да, Анна-сан?
- Раз уж ты так любезно принял сумку у Тамао – будь также любезен отнести ее наверх в ее комнату…
- Есть! – отдал тот честь.
Схватил сумку и кометой унесся прочь.
Тами, все еще немного смущаясь, разулась и, попутно снимая свое пальто, прошла немного вперед.
- Кто пришел? – еще один знакомый голос.

Тем временем Анна снова вернулась на кухню. Спустя минут пять, она оттуда вышла, таща за ухо отчаянно кричащего от боли Хоро в неизвестном направлении.
Далее процесс приготовления пищи прошел без особых приключений. Токагеро, явно чем-то напуганный, поэтому и тихий, все это время висел в воздухе и скучающе наблюдал за кипевшим в кастрюле соусом.
Вечерело. Тамао даже и не заметила, как солнце оказалось за горизонтом, поигрывая последними лучиками.
Коккури накрывала на стол, когда чуть ли не смертельно уставшие Йо, Манта и Хоро-Хоро вернулись с, так сказать, трудового фронта.
Хотя Рионосуке и Тами тоже выглядели изрядно уставшими – весь день корпеть у плиты тоже занятие весьма утомительное.
Но, к огромному счастью, трудовой день окончился, и теперь ребята могли спокойно отдохнуть. Этим они и занимались остаток вечера, сидя за столом и просто болтая друг с другом. Тамамура, по своей скромности, сидела тихо и просто наблюдала за этой теплой дружественной обстановкой, которая царила в гостиной. Коккури чувствовала себя на удивление хорошо, какое-то странное, расслабляющее, навевающее улыбку, тепло растекалось по всему телу, изредка смешиваясь с легкими мурашками непривычки. Давно она не сидела вот так в компании… с друзьями…

***

Тамао стояла у окна, в специально отделенной ей комнате. В ее вишневых глазах и в этот раз была какая-то печаль. Они, словно зеркало, отражали россыпь алмазных звезд за окном, сиявших высоко в небе. На душе коккури вновь было беспокойно. Тяжкие мысли вновь вертелись в ее голове.
Она так никому и не рассказала о своих снах… она просто не могла… не могла вот так все испортить, когда все было так хорошо… Ей не хотелось никого загружать своими проблемами, страхами и печалью. Какое она на это имеет право?
А сейчас Тами просто стояла, смотря в окно и готовясь встретить ту неизвестность, что, вероятно, ожидала ее в следующем сне. И никто ей не поможет это пережить… никто… Она должна снести это сама… как всегда…
Но и еще какое-то чувство не давало ей покоя… снова это странное ощущение, что вот-вот должно что-то произойти… казалось, именно поэтому, как только она вошла в комнату, ее взгляд приковался к этому окну, а, если быть точнее, к небу…
«Не уж то мое предсказание верно?»
Об этом своем тогдашнем видении коккури тоже побоялась рассказать остальным. Все-таки девушка не была уверена в его правдивости … Эта неуверенность, скорее всего, была обусловлена страхом… ей казалось, что если хотя бы это видение окажется верным, то один из этих ужасных снов может оказаться вещим… а ей не хотелось в это верить… никак…
Тамамура отвернулась от окна и, облокотившись на подоконник, бегло осмотрела комнату. Взгляд ее остановился на двух памятниках, лежащих рядом с кроватью.
«Нет, до утра отпускать их не буду. Я их предупреждала о последствиях и в Изумо, и в поезде, и даже в такси… Впредь будут знать»
С этими мыслями Тамао присела на татами, но пока еще не решалась окончательно укладываться. Была еще одна мысль, которая, хоть не так, как другие, но все же волновала ее. Она не могла понять почему ее чувства к Асакуре так охладели. Нет, она конечно испытывала облегчение по этому поводу, но просто это обстоятельство вводило ее в недоумение. Раньше она считала свои чувства искренними и вечными, ей казалось, что она никогда не сможет вот так охладеть к нему, а сейчас… а сейчас все было совсем по-другому.
Тами распустила волосы и запрокинула голову, уставившись в потолок.
«А что я вообще в нем полюбила?»
Коккури предалась мыслям. Она вспомнила, что ее восхищала его сила и стойкость. Йо-сама в детстве поощрял ее своим примером. Во время тренировок, как бы ему ни было больно, с чем бы он не столкнулся, он всегда улыбался. Тами всегда вдохновляли сильные люди, они давали стимул ей самой становиться сильнее. Именно поэтому ей и нравился Асакура Йо-сама…
Всего этого достаточно, чтобы уважать человека, чтобы почитать его… но чтобы любить…?
«Может в этом вся загвоздка?» - задалась про себя вопросом девушка, задумчиво теребя в пальцах одну из прядок своих розовых волос.
Неожиданно по спине Тамао пробежались мурашки. Она вздрогнула, резко обернулась назад и, в последний момент, успела заметить какую-то тень, промелькнувшую в окне.
«Опять галлюцинации?»
Ответом ей была тишина.
Тамамура, бросив еще один опасливый взгляд на окно, все же улеглась на татами и накрылась одеялом. Веки стали тяжелеть. Тами овладело какое-то странное смирение с обстоятельствами… и не было желания препятствовать сонной дреме, которая неукротимо охватывала ее…

Глава 3. Звезда судьбы – сигнал к началу… новой эры?

We try to take it slow,
But we're still losin control…
And we try to make it work,
But it still isn't the worst…
And I'm crazy,
For tryin to be your lady…
I think I'm goin crazy…
(Black Eyed Peace - Shut up)

Сон… всего лишь сон… или нет? Что если это было реальное видение? Неужели во всех этих снах таится правда… правда, рассказывающая о том, что произойдет в будущем? Почему во всех этих снах фигурирует один и тот же человек? И почему, всякий раз просыпаясь, невозможно вспомнить какими были его глаза, сколько бы не вглядываться?
Эти вопросы мучили разум коккури. Ей казалось, что она сходит с ума…
Ведь это все не может быть правдой… все это похоже на какой-то бред!
Глаза девушки заблестели от слез. Тамао сжала кулаки так, что ногти болезненно впились в кожу. Но этой боли она почти не заметила. 
Страх заставил ее забыть обо всем.
- ПОДЪЕМ, ЛЕНИВЫЕ БЕЗДЕЛЬНИКИ!!!
Тами от неожиданности подскочила и даже перекувыркнулась назад, запутавшись в одеяле. Кое-как выбравшись из вороха того самого одеяла, Тамамура удивленно захлопала глазами. Осознав некоторую забавность этой ситуации, девушка тихо хихикнула. Затем из ее горла вырвалась еще пара тихих смешков. В следующее мгновение коккури уже хохотала, как безумная, вскинув голову к потолку. При этом в ее глазах все еще были слезы.
На душе неожиданно стало значительно легче. Эта встряска привела ее в чувства. Все-таки Анна-сама умеет ободрять ее в любых обстоятельствах и в любое время, даже сама того не подразумевая. 
Тамао немного успокоилась, глубоко вздохнув, поднялась с татами и обулась в свои маленькие вьетнамки на деревянной подошве. Потягиваясь до хруста, коккури побрела в ванную. Добрести, на свое же счастье, она успела туда раньше всех.
Закончив водные процедуры, девушка вернулась в комнату, заправила одеяло на своем татами и оделась. Взгляд скользнул по двум памятникам-надгробьям, которые так и лежали рядом с кроватью. Устало вздохнув, Тамамура взяла их в руки.
В следующее мгновение в воздух взвились два бесформенных облака, которые тут же с громким хлопком приняли вид Кончи и Пончи.
- ЭТО ПРОСТО ВОЗМУТИТЕЛЬНО!!! – взвыли они хором так, что Тами отшатнулась и чуть не повалилась назад, - ПОЧЕМУ ТАК ДОЛГО?! ЗНАЕШЬ, КАК ЭТО НЕПРИЯТНО!!! ЭТО ЖЕСТОКО!!!
- Я… - девушка совладала с собой, - Я вас предупреждала о последствиях, а будете орать, я вас снова туда посажу!
Духи неожиданно тут же успокоились. На мордах возникли прямо таки ангельские выражения.
- А мы что? А мы ничего! – невинно хлопая глазами, пропищал Кончи.
- Мы же просто шутим… - Пончи захихикал, правда на морде у него при этом была явная тень страха.
Девушка весело улыбнулась, прищурив глаза.
- Видите, на самом деле вы очень даже понятливые! – провозгласила она.
- Ага-ага, - закивали зверьки.
«Особенно, когда в руках у тебя эти чертовы памятники» - хором подумали они про себя.
После этих слов и мыслей тануке и кицунэ куда-то испарились, очевидно боясь, что Тами внезапно надумает вновь их запереть.
Девушка какое-то время печально смотрела на то место, где только пару мгновений назад еще висели в воздухе ее хранители.
Постояв какое-то время неподвижно, коккури решительно тряхнула головой.
- Даже если это все и правда, то сейчас, пока еще ничего случилось, нужно радоваться жизни, а не думать о мрачном будущем… - тихо проговорила она, - Не надо убивать данное мне время таким образом… тем более еще ничего точно не известно…
Тамамура не была уверена в своих словах, но все же они заставили ее успокоиться, а это ей и было нужно сейчас.
Наконец Тамао покинула комнату, спустилась вниз и быстрым шагом направилась на кухню. Там уже был Рио. Сегодня он был какой-то рассеянный. Вместо того, чтобы со всей душой готовить завтрак, он заворожено смотрел в окно, словно увидел там нечто необычное.
Сама коккури тоже чувствовала себя несколько странно. Сердце трепетало, дыхание было частым, а настроение каким-то беспричинно поднятым.

Глава 4. Купидон-сама

«Кто, — спросил я, — в дверь стучится
И тревожит сладкий сон?» —
«Отвори, чего страшиться? —
Отвечал мне Купидон. —
Я ребенок, как-то сбился
В ночь безлунную с пути,
Весь дождем я замочился,
Не найду, куда идти».
(Державин – «Купидон»)

Йо, Анна, Манта, Хоро-Хоро, Рио и Рен стояли на веранде и заворожено смотрели на полоску света, оставленную только что пролетевшей Звездой Судьбы Раго. Даже уйдя из обзора, это одно из великих чудес света оставляло после себя благоговейный трепет в сердце. Шаманы чувствовали пришествие новой эпохи… но что она даст им? Точнее… что им ждать на сей раз от нее?
Но обдумать этот философский вопрос никто не успел, так как откуда-то из дома раздался чей-то испуганный крик.
- Тамао? – удивленно произнес Асакура Йо и тут же, в один миг, сорвался с места и ринулся в дом.
За ним следом сразу же рванул Рио. Далее, наконец отойдя от некоторого шока и удивления, пошевелились Манта и Хоро-Хоро. Следом, не так быстро, как все остальные, побежал Рен. Всю эту разномастную процессию замыкала Анна.
Ребята направились наверх, туда, где и была комната Тами. Йо неожиданно свернул куда-то налево, буркнув, что мол меч у него в комнате. У остальных, как ни странно оружия были при себе. Хоро-Хоро уже достал из-за пазухи свое Икупасси, у Рионосуке был в руках его деревянный меч, Рен уже успел резким движением разложить свое гуандао, Анна потихоньку сняла с себя бусы, Манта же гордо вооружился энциклопедией. И вот, наконец, явился Йо с Харусаме в руке.
- Не подходи!!! – раздалось из комнаты, - Кончи! Пончи!
- Тамао!!! – испуганно вскрикнул Асакура, резко открывая створку, попутно обнажая меч из ножен и вызывая контроль над духом. Все-таки долгие и упорные тренировки не были им до конца забыты. Остальные, ну кроме Анны и Манты, кажется, успели сделать то же самое.
Девушка стояла у стены и сжимала в руках памятники. В воздухе, заслоняя ее собой, висели тануке и кицунэ. А перед ними стоял мальчик, похожий на ангела. Его веки были закрыты, но золотистые брови были несколько удивленно вздернуты. Он обернулся в сторону вошедших шаманов, и уголок его рта дернулся в полу-улыбке, в полу-усмешке.
- А вот и вы, наконец, - тихо произнес он, - Что ж, значит все в сборе…
Ребята несколько растерялись. Все-таки увидеть посреди комнаты мальчика-ангела, да и еще говорящего приятным, но все же явно не детским голосом, было для них несколько странновато.
Киояма Анна совладала с собой.
- Кто ты, черт побери, такой?! – грозно сверкнула очами она, - И что тебе нужно от Тамао? Предупреждаю тебя, если ты замыслил что-то неладное, ты отправишься в Мир Духов раньше, чем сумеешь сделать это!
- Хм… меня всегда восхищали ваша храбрость и ваша целеустремленность Анна-доно, - ровно проговорил ангел, - Но и я, и вы знаем, что отправить меня в Мир Духов невозможно, без моего желания, и прошу не надо меня больше пугать – это, во-первых, совершенно бесполезно, а во-вторых, я не собираюсь причинять Тамао-саме никакого вреда…
- Тамао-саме? – несколько удивленно переспросила медиум.
- Да кто ты такой?! – возопили наконец Кончи и Пончи.
Мальчик чуть склонил голову, легко улыбнувшись.
- У меня много имен, - начал он, - Одни зовут меня Херувимом, другие Эротом, иные Амуром, но я больше предпочитаю, - он поднял голову, но глаз так и не открыл, - Купидон.
В комнате на какое-то время повисла тишина.
- Купидон?! – вопросил Оямада Манта, попутно листая энциклопедию, - Греческое божество любви?!
- Да, - бесстрастно кивнул Купидон, - Так меня тоже называют, Манта-доно.
Не успел еще кто-нибудь что-либо сказать или же спросить, как неожиданно вперед выскочил Рио. Он, схватив ангела, поднял его над головой, держа за плечи, и начал хаотично трясти.
- Так ты пришел, чтобы наконец найти мне мою Королеву!!! – радостно воскликнул он, Где ты был все это время?!
Все присутствующие ошарашено выпучились на Умемию. Синхронно на затылках возникли капли.
Купидон же, сохраняя бесстрастное выражение лица, лишь вздернул золотистую бровь, смотря сверху вниз на счастливого байкера.
- Меня всегда поражали ваши наивность и ваше простодушие, Рионосуке-доно, - проговорил мальчик, - Я бы не стал приходить из Святилища по такой глупой причине. Будьте так добры поставить меня обратно на пол.
Рио впал в конкретный осадок. Растерянно он поставил ангела на место.
- Благодарю, - кивнул тот.
- Ну почему мне так не везет?! – взвыл Умемия.
- Не знаю, - все также бесстрастно молвил Купидон, - Я не бог удачи.
Рио в конец поник.
- Интересно, - фыркнул Рен, - И что же греческое божество любви забыло здесь?
- Можете звать меня просто «Купидон», Рен-доно, - усмехнулся мальчик, - И, насколько я помню, я здесь ничего не забывал. С памятью у меня проблем нет, да и личных вещей, которые я мог бы здесь забыть, у меня тоже не имеется. Но я предположу, что это всего лишь такое выражение, и вы просто хотели спросить меня, что я здесь делаю.
- Ты… не мог бы выражаться немного попроще? – несколько раздраженно процедил доселе молчавший Хоро-Хоро.
- Если хотите, Хоро-Хоро-доно, я буду специально для вас произносить все по слогам, - усмехнулся ангел.

Остальные же удивленно переглядывались, не в силах понять о чем речь.
- Так что же... ты хотел нам сказать? – осторожно поинтересовался Манта.
- Терпение, Манта-доно, терпение, - снисходительно хмыкнул Купидон, - Как я уже говорил, способности Тамао-самы должны быть особенными, и этому есть свои причины… Вообще Высший Коккури был в каждой эпохе, и всегда один единственный в своем роде. Но никто не мог определить его кроме шаманов ему подобных…
Тами немного вздрогнула, вспомнив ту старуху в поезде. Кто знает, может она тоже коккури, и поэтому она и вела себя так странно?
- Однако, на протяжении многих веков, каждый Высший Коккури какой бы то ни было эпохи, произносил одно и тоже последнее пророчество. И в нем говорилось о пришествии особенного Высшего Коккури, который, после того, как звезды-близнецы за одну эпоху дважды пересекут небосвод, сможет повлиять на ход событий и в решительный момент изменить судьбу мира, на свое усмотрение…
- Я… я… я…?! – Тамамура задохнулась от крайнего изумления и шока.
- Да, - кивнул мальчик, - И мой долг охранять вас и выполнять все ваши приказы и просьбы… С этого дня, Тамао-сама, я стану вашим хранителем!
В комнате стало совсем тихо. Никто не мог проронить ни слова от удивления.
Но эту тишину все же прорезали два истошных вопля, принадлежащих Кончи и Пончи:
- Тамао!!! Неужели ты бросишь нас?! Неужели ты променяешь нас на этого слепого крылатого полудурка с луком и стрелами?!?!?!
Бог любви грозно сдвинул брови и, кажется, потянулся за спину за луком.
- Не надо! – вскрикнула девушка – Купидон послушно опустил руку, уже было взявшую заветный лук, - К-к-купидон-сама… м-м-можно их ос-с-ставить… о… они в-в-ведь м-м-мог-г-гут приг-г-год-д-диться…?
- Это ваше желание, Тамао-сама, - после некоторой паузы спокойно молвил ангел, - И я не смею его ослушаться. И все-таки они могут пригодиться, - в кои-то веки он повернул к ним голову и даже загадочно улыбнулся, - Запасные материалы не помешают…
Кицунэ и тануке уже было хотели возмутиться, но, вспомнив свой предыдущий опыт общения с этим божественным мальчишкой, решили промолчать.
- Так значит Тамао-сан тот самый Высший Коккури, который сможет изменить судьбу? – задумчиво протянул Оямада Манта, - Это так удивительно… Наверное у нее огромная сила фуриоку…
- Это не совсем так, Манта-доно, - покачал головой бог, - Уровень фуриоку Высшего Коккури ничем не отличается от фуриоку нормального шамана. Сила Высшего Коккури немного в другом, и это не фуриоку… а кое-что другое… точно сказать не могу что… Прошу извинить свое невежество в этом вопросе…
- Ничего страшного – невозможно же знать все на свете! – добродушно усмехнулся Асакура, - По-моему, это большая удача, что Высшим Коккури оказалась наша Тамао, - улыбнулся он, - Страшно подумать, чтобы было бы, если бы это был какой-нибудь плохой человек. А зная Тамао, я могу сказать, что мир в надежных руках! – он рассмеялся.
Тами немного покраснела, но так и не смогла проронить ни слова.
- В таких надежных… и прекрасных руках! – восторженно воскликнул Рио.
- Остынь, Ромео хренов! – недовольно пробурчал Хоро, - Может это и хорошо, что Тамао стала этим самым Высшим Коккури, но ее хранитель мне не нравится – уж больно он заносчивый и высокомерный…
- Иными словами тебя всегда раздражали люди, либо существа чей интеллект выше табуретки… то есть твоего, - скрестив руки, хмыкнул Рен.
- Что ты сказал?! – гневно возопил сноубордист, - Ах ты…!
Он бы бросился бы в атаку, если бы его своевременно не отловила бы за шкирку Киояма.
- Значит так, - строгим тоном произнесла она, - Ввиду сложившихся обстоятельств, этот ангел остается в этом доме. Если уж Тамао-чан и впрямь настолько важная персона, то ей нужна защита. Тем более это в наших же интересах, чтобы Высший Коккури, который сможет повлиять на ход событий, был на нашей стороне…
- А точнее на стороне семьи Асакур, - как-то холодно и, в некоторой степени, злостно поинтересовался Тао Рен, скрестив руки и прикрыв глаза.
- Это ей решать, - не менее холодно парировала медиум, - Хотя, не скрою, мне этого хотелось бы… - она повернулась к притихшей Тамао, - Видимо нам и вправду с тобой очень повезло, - она на миг улыбнулась, но потом осеклась и прияла свой прежний надменный вид, - Это хорошо – должен же быть от тебя хоть какой-то прок…
- Анна-сама, я… - нервно теребя пальчиками полы халата, проблеяла коккури, - я…
- Ладно, не пытайся, - пресекла ее попытки что-либо сказать медиум, - Ты сейчас слишком впечатлена, чтобы сказать что-нибудь дельное… Но мне все же будет интересно узнать о твоих новых способностях… Я нечто такое почувствовала, но не смогла прорвать твой блок, чтобы прочесть мысли… это странно, и я надеюсь в скором времени получить от тебя хоть какие-нибудь объяснения по этому поводу. А сейчас, я думаю, нам всем надо оставить тебя одной – тебе ведь все-таки нужно познакомиться со своим новым хранителем поближе.
- Еще успеется, Анна-доно, - пожал плечами Купидон.
- Хм, надеюсь, - ответствовала та и повернулась к остальным, - Как я сказала, этот крылатый божок отныне будет жить с нами. Прошу любить и жаловать. Особенно по этому поводу должен радоваться Манта…
- Это еще почему? – удивился Оямада.
- Ну как же? – усмехнулась Анна, - Хоть кто-нибудь в этом доме помимо Короро, будет ниже тебя ростом!
Парень покраснел и разозлился, но от комментариев все же воздержался.
- А теперь, всем на выход! – объявила медиум, - Завтра у нас много работы или вы забыли, что Турнир не за горами?!
В ответ послышался хоровой неразборчивый гул, который по сути, скорее всего, означал, что мол никто ничего не забыл и не собирался, по идее, забывать.
Киояма Анна выпроводила шаманов и их хранителей за дверь и вышла сама.
Тамамура Тамао и Купидон остались в комнате одни… ну, не считая тануке и кицунэ, хотя по их виду и опасливым взглядам можно было понять, что они будут молчать и не посмеют помешать назревающей беседе.

***

- После смерти я стал духом с незаконченным делом, так как не пожелал отправляться на тот свет… я не хотел в ад… я боялся… И я остался в этом мире… я странствовал, потому как ничего другого я делать не мог… То, что я обнаружил во время странствий было странно для меня… Люди все еще помнили меня и говорили обо мне, но эта слава быстро прошла, и они забыли меня… хотя не совсем… - он замолк и повернулся к Тами, - Понимаете, Тамао-сама, в то время все и впрямь было несколько иным… Многие, даже самые пустяковые, в нынешнее время, вещи были тогда очень важными… вы себе даже представить не можете, какую силу тогда имели обычные слова… Люди даже боялись произнести лишнего, опасаясь, что это может сбыться… или же эти слова принесут вред кому-нибудь… либо этот вред наоборот отзовется на них самих. Меня забыли, да, но не совсем. Такие люди, как поэты и писатели воистину удивительные люди… даже немного забавные. В то время они взяли за моду описывать влюбленность или разрыв сердца от переизбытка чувства, весьма причудливой метафорой, связанной с моим именем. Проще говоря, всякий раз, когда герой переживал подобные чувства, его якобы поражала в сердце моя стрела… в чисто фигуральном смысле. Писатели и поэты были единственными людьми, которым высшие силы позволяли такое и не наказывали за это… За это время я стал постепенно забывать свой облик… Мои изображения, выгравированные на камне, которые были сделаны еще тогда, когда меня разыскивали, уже давно были уничтожены. Постепенно я терял облик и силы… Я чувствовал, что сливаюсь с землей и становлюсь чем-то другим. Позже я узнал, что обычные духи не могут сохранять свою форму, если не помнят своего прежнего облика, и они постепенно обращаются в духов Чимми-Морио. К счастью, я узнал тогда метод, как этого избежать. Для этого мне нужно было стать демоном, а чтобы стать демоном… я должен был научиться поглощать чужие души… Словом, мне и пришлось этим заниматься в последующее время… Сначала я питался теми же Чимми-Морьо, потом перешел на обычных духов с незаконченным делом – я мог их поглотить, потому как стал намного сильнее их… И вот, я стал демоном. И, чтобы продолжать свое существование, я питался другими демонами… У меня не было определенного вида – лишь сплошная масса, которая поглощала все, что попадалось на пути… Чувства всех духов, которые я поглощал, заставили меня даже забыть, кто я такой… Позже я пытался найти свое прежнее имя в стихах тех времен, но тщетно…
Но вернемся к словам… Люди тоже умудрились запамятовать мое имя и придумали мне новое, а точнее новые (я уже перечислял эти имена). Это одно из главных свойств обычного человека – перефразировать когда-то сказанное на некий иной лад. И вскоре мне даже придумали образ… И не просто образ… меня даже возвели в статус бога любви! Я замечал, что с каждым днем меняюсь и становлюсь кем-то иным… В один день я встретился с теми самыми высшими силами, что заправляют всем в этом мире… можно даже назвать их обобщенно: Великий Дух… Он сказал, что я могу достигнуть статуса бога и попасть в Святилище, но для этого я должен буду потрудиться и мне придется заплатить за это… Меня всегда тянуло к новой силе… это было для меня как наркотик, поэтому я не мог не согласиться! Цена и впрямь была страшна… меня лишили глаз, а это было для меня самое дорогое и важное… они столько раз выручали меня. При жизни они могли разглядеть даже самую мельчайшую и незаметнейшую деталь… я даже мог с помощью них видеть в темноте. Я пережил все метаморфозы, но эти глаза оставались со мной. Мне пришлось их лишиться. Но, с другой стороны, у меня усилились иные чувства, которые в принципе заменяли мне зрение… А также появилось новое… я смог читать чувства других людей… читать их сердца… поначалу это сводило меня с ума… я пережил настоящий ад, но я не потерял себя, хоть я и не был собой, как бы это ни было парадоксально… Также, в искупление, мне пришлось стать хранителем одного из шаманов, участвовавшего в Турнире Шаманов две с половиной тысячи лет назад. Но его, к сожалению, убили… он не был достаточно опытным… Но Великий Дух решил, что такого «служения» вполне достаточно, и он направил меня в Чистилище, где мне пришлось еще немного помучаться… И так я попал в Святилище, в место, где обитают боги и высшие духи… Там ты не один, но в то же время одинок, там ты всех знаешь, но ни с кем знаком, там ты видишь все и в то же время ничего… это трудно объяснить… Оттуда я видел, как одна эпоха сменяет другую… как меняется мир… но видел весьма отдаленно и только самое важное… Вернулся я на землю только сейчас… спустя тысячелетия… Как я уже говорил, меня избрали для того, чтобы охранять вас, Тамао-сама, и, будьте уверены, вашей смерти я не могу допустить… Этот мир не такой, каким был прежде… даже в наше время, когда убийства были обычным делом, все же не было так плохо… это чисто мое мнение…
Купидон замолк и немного наклонил голову. Тамамура Тамао все еще молчала – она просто не знала, что сказать. Она в жизни не подозревала о таких вещах… она не знала, и даже не думала, что у кого-нибудь, тем более у этого ангела, может быть за спиной такая сложная жизнь… Просто не верилось…
- Не принимайте все так близко к сердцу, Тамао-сама, - спокойно проговорил бог, - Мир не так прост, как кажется... Он полон удивительных вещей, как хороших, так и плохих, у каждого из нас есть свое темное прошлое за спиной, если вы понимаете о чем я…
Тами неожиданно резко вздрогнула и сжала кулаки.
- Простите, - тихо произнес он, - Я не хотел тревожить ЭТИ ваши воспоминания…

Глава 5. Испытания различного калибра

Всюду поют соловьи.
Там – за бамбуковой рощей,
Тут – перед ивой речной.
(Басё)

Оямада Манта проснулся от какого-то странного ощущения. Тут же он немного сощурился, так как свет настольной лампы неприятно впился в его, привыкшие к темноте закрытых век, глаза. Как оказалось, Манта опять уснул за уроками, прямо на ворохе всевозможных бумаг и книг, в хаотическом беспорядке лежащих на столе. Парень потер глаза и, зевнув, потянулся до хруста в суставах.
Хоть Оямада учится в университете заочно, в силу своего высокого уровня IQ, всевозможные проекты, рефераты и доклады ему сдавать все-таки нужно, не говоря уже об экзаменах и сессиях. В данный момент он работал именно над докладом. Анна продержала его в доме Асакур до вечера, завалив работой по дому. Манте даже пришлось сбежать, иначе он вообще провел бы там всю ночь. С другой стороны, почему же он не взял все эти дела туда с собой? Оямада не любит проводить время дома, поэтому и бывает здесь редко – разве что ночевать иногда приходит. Действительно. Парень с досадой подумал, что он мог бы провести все это время в более благоприятной обстановке. Эти чопорные стены, высокие потолки и чересчур вычурное убранство особняка, в котором жило их семейство – работа дизайнеров, нанятых его отцом – всегда давили на него. Манта, даже ночуя посреди пустыни, чувствовал себя намного уютнее нежели здесь.
Он снова потер глаза и, встав с насиженного места, вышел из комнаты. Идя по красному ковру, расстеленного вдоль большого и длинного коридора, он невольно окинул взглядом висящую на стене, огромную картину, где были искусно, до последнего мазка, нарисованы он и его семья. Посередине, в большом кресле, сидел его отец, Оямада Мансуми, рядом, положа руку на спинку того самого кресла, стояла его мать, Оямада Кеико, неподалеку от нее была его сестра, Оямада Манноко, которая будучи младше его на восемь лет, была с ним одного роста… А в некотором отдалении от всех находился он сам – руки за спиной, на лице скучающее выражение, в глазах все та же скука и просто ощущение, что он не там, где надо, что он не в своем кругу…
Парень фыркнул и, отвернувшись от ненавистной ему картины, пошел дальше вперед по коридору. Далее он спустился вниз по мраморной лестнице с позолоченными перилами и вышел в огромных размеров холл. Неожиданно послышался тихий стук во входную дверь, которая также была в этом холле. Манта пожал плечами и пошел по направлению к ней. Немного повозившись с замками, он таки ее открыл. Только он это сделал, как в лицо ударил сильный порыв ветра. В дверях стоял некто в белом, со странной маской, окутанной перьями.
- Юный воин шаман! – возопил незнакомец страшным голосом, бурно при этом жестикулируя и навевая, или пытаясь навевать, этими манипуляциями ужас, - Судный день блииизок!!!
Ветер затих. Оямада со всё таким же сонным выражением лица, которое у него было до того, как он отворил дверь, смотрел на пришельца. В конце концов, он захлопнул дверь и, как ни в чем ни бывало, пошел дальше.
- Чертовы торговые агенты! - проворчал он про себя, идя на кухню, - Совсем уже совесть потеряли! И что, спрашивается, делает наша охрана, раз подобные типы могут преспокойно зайти на нашу территорию?!
Он тяжко вздохнул, уже заходя в маленький (по сравнению с другими «корридорищами», безусловно) коридорчик, ведущий непосредственно на кухню. Парень очень надеялся, что там не будет ни горничной, ни дворецкого, ни повара и ни кухарки – ему было тошно от такого обилия прислуги, да и в данный момент ему больше хотелось побыть одному.
Однако на кухне оказался некто похуже всей прислуги вместе взятой.
За столом, поедая сладкие рисовые лепешки, сидела его сестра, та самая Манноко. Даже сейчас она была с ним одного роста – все-таки в этом плане она пошла больше в мать, нежели он. Из-за всё того же роста и некоторого внешнего сходства, их нередко считали близнецами и очень сильно удивлялись, когда узнавали, что Манта, оказывается, старше Манноко на восемь лет.
Оямада старший хмуро взглянул на свою сестру и молча пошел к холодильнику. Сестра же на этот взгляд усмехнулась и чуть насмешливым взглядом проследила его путь к тому самому холодильнику и процесс изъятия из него бутылочки молока.
- Все еще надеешься вырасти, - издевательски пропела она, - Никак не смиришься с мыслью, что ты коротышка!
Брат рассвирепел и едва в порыве ярости не швырнул в девчонку бутылку.
- Заткнись! – сдержав себя, процедил сквозь зубы он, - И вообще, какого черта ты не спишь?!
- А ты? – парировала та, - Небось пришел за лишней порцией белков и кальция для роста…
- Ты заткнешься или нет?!
- Хватит кричать на меня! – возмутилась Манноко, - Я все маме расскажу!
- Рассказывай кому угодно! - рявкнул в ответ он, - Мне все равно!

- Идиот, - со свойственной ему лаконичностью, хмуро сдвинув брови, проговорил Рен, - Музеи собирают для своей коллекции только оружия, к чему им коллекционировать ремесленнический хлам? Чтобы то или иное оружие сохранилось и дошло до наших лет, к нему должны были относиться с почтением еще в те времена. А если тот же молот забросили в какой-нибудь мастерской, то навряд ли он дойдет до наших дней… в те давние времена особого почтения к орудиям труда ремесленников не было… Только их работа ценилась…
- М-да, несправедливо как-то, - покачал головой Рионосуке.
Тамао открыла рот, чтобы что-то сказать, но неожиданно передумала и закрыла его, смущенно вжав голову в плечи.
Оямада тем временем хмуро продолжил свою мысль.
- Конечно, используя связи отца, я смогу заказать где-нибудь какой-нибудь молот, но неизвестно когда он ко мне прибудет, да и у моей семейки могут возникнуть неверные подозрения…
- Э-э… я…
- Остается только молоток! – весело заключил Хоро.
- Чему ты радуешься, жалкое создание? – фыркнул Рен.
- Что?! – яростно взревел северянин, вставая и грозно потрясая кулаком, - Кого ты назвал жалким?!
Рен даже не шелохнулся – как сидел по-турецки, с прикрытыми глазами и скрещенными на груди руками, так и продолжал сидеть.
- Неужели ты настолько глуп, что тебе надо разъяснять столь очевидные вещи?
- Э-э… я… я… - Тамао явно что-то пыталась сказать.
- Ах ты!!! – Юсуи уже двинулся по направлению к Тао, который уже принял боевую стойку, готовый отражать любые выпады.
Анна, да и все остальные, впрочем, уже было приготовились их разнимать, как неожиданно Хоро-Хоро остановился сам. Глаза китайца, доселе с неким азартом смотревшие на того, непонятно по какой причине на мгновение удивленно и даже немного испуганно расширились, затем от чего-то прищурились. Сноубордист отпрянул назад и как-то вымученно провел рукой по лицу.
- Черт… не сегодня… - как-то страдальчески выдавил он из себя, - черт… совсем забыл…
Все удивленно посмотрели на него.
- Что с тобой, Хоро-Хоро? – Асакура Йо подался немного вперед.
- Н-н-ничего, - он, все еще держа одну руку на лице, замахал другой, как бы в знак того, чтобы ему больше не задавали вопросов… или не приближались к нему, - У меня… голова что-то разболелась… пойду прилягу…
Хоро развернулся и пошел прочь из комнаты. Рен проводил его все таким же взглядом прищуренных глаз.
- Хоро-Хоро-кун! – Оямада Манта уже было кинулся за ним, как перед его носом неожиданно возникла Короро, которая, покачав головой, дала понять, что ее хозяина надо оставить одного. Сделав сей жест, минутиантка исчезла.
- Что… это все значит? – удивленно спросил Рио неизвестно кого.
- Забудьте, - спокойно сказала медиум, - Если у Хоро-Хоро и есть какие-то проблемы, то пусть он справляется с ними сам, он же не просил никого вмешиваться… Тем более нам нужно обсудить кое-какие дела поважнее…
- Опять вы про этот злосчастный молот, - устало вздохнул Манта.
- Я…
- Тамао-сама, - подал голос, сидящий с ней рядом Купидон, - Вы ведь уже давно пытаетесь что-то сказать, ведь так?
Взгляды присутствующих обратились на коккури, отчего та смутилась и покраснела.
- Э-э… ну да… да… - пролепетала она, уткнув взгляд в тарелку, - Я слышала, что где-то на окраине Токио есть маленький музей, где один человек коллекционирует различные ремесленнические орудия труда, посуду, ну и что-то еще… правда я не помню, как этот музей называется… - неуклюже закончила она.
На какое-то время повисло молчание.
- Ну-ка! – Оямада Манта достал из рюкзака ноутбук и стал что-то быстро печатать, спустя какое-то время, он радостно возопил, - Бинго! Нашел! Музей Такаяши Мицухиру в северо-западной окраине Токио!
(прим. автора: как вы, разумеется, поняли названия и места я придумываю от балды)
- Вы молодец, Тамао-сан! – улыбнулся ей Манта.
- Э-э… нет… нет… что вы… - Тами раскраснелась и закрыла лицо руками, - Я п-п-просто вспомнила и вот…
- Значит мне нужно прийти в тот музей и выпросить у владельца этот самый молот! – ударил кулаком по ладони Оямада, - Немедленно!
Он вскочил и пошагал к выходу.
- Э-э… Манта! – за ним следом вскочил Йо, - Я пойду с тобой!
- Спасибо, Йо-кун!
- Хех… не думай, что поход за этим молотом избавит тебя от тренировок, Йо, - флегматично проговорила Киояма Анна, - По возвращению ты выполнишь двойную норму…
- За что?! – несчастным голосом возопил Асакура, - А что, если я останусь?
- Тройную, - молвила та в ответ.
- Тогда уж, действительно, мне лучше пойти с тобой, Манта, - вздохнул шаман в наушниках, - Идем.
- Не опаздывайте, - кинула им вслед медиум и перевела грозный взгляд на тех, кто был еще за столом, - А вас, ждет работа…
- Почему-то я не удивляюсь, - фыркнул Рен.
- Это же очевидно, Рен-доно, - пожал плечами Купидон, - Когда Анна-доно заставляет всех работать по дому каждый день, нет ничего удивительного, что она заставит вас это делать и сегодня…
Тао Рен удивленно вздернул бровь
- К-к-купидон-сама… эт-т-то такое образное выражение, - дрожащим голосом пояснила ангелу Тамао.
- Аххх, - вздохнул бог, - Терпеть их не могу… и не вижу смысла их употребления… Почему люди в нынешнее время не говорят все так, как есть?
- Это очевидно, - вставая, ответствовал китайский шаман, - Потому что это нынешнее время…
Сказав это, он вышел.